Школьное обучение внезапно, «без объявления войны», перешло в онлайн, и миллионы детей и родителей оказались в заложниках неготовности системы образования к такому повороту событий.
Начиная с 2016 года, когда на пост министра образования была назначена Ольга Васильева, систему планомерно разворачивали в сторону архаичных форматов образования. И когда был объявлен национальный проект «Образование», то казалось, что вот тут-то и начнется реальная цифровизация образования. С обеспечением каждого ученика гаджетами и реальной индивидуализацией образования. Выполнил ли нацпроект «Образование» хоть частично задачу подготовки к ситуации неопределённости и что нужно предпринять в дальнейшем? Об этом мы побеседовали с лидером движения «Школа – наше дело», членом исполкома партии «Новые люди» и главным редактором ИД «Первое сентября» Артемом Соловейчиком.
Создание условий для цифрового образования было формальным приоритетом госпрограммы «Развитие образования» на 2013–2020. На развитие практики онлайн-курсов, развитие технологической инфраструктуры онлайн-обучения, связанной с формированием «одного окна» доступа к цифровому образовательному контенту, включая онлайн-курсы, интерактивные игровые ресурсы и симуляторы, онлайн-ресурсы образовательных мероприятий было запланировано 3,2 млрд руб. на четыре года (2017–2020 г.г.), по 800 млн руб. ежегодно. Сейчас в условиях массового вынужденного дистанционного онлайн-обучения все эти меры незаметны и не работают, а 10 центров онлайн-обучения на 45 тысяч школ оказалось – лишь капля в море.
Как же получается, что «воз и ныне там», и к столкновению с реальными условиями обучения в цифровой среде учителя оказались не готовы.
Одно из объяснений – привычная ставка на оборудование школ, а не создание цифровых сред и развитие компетенций по работе в них. Более глубокая – стратегическая ошибка минпросвещения времен О.Васильевой – игнорирование цифровых инструментов, особенно личных, ученических, для освоения школьных программ, сохранение архаичных методик преподавания с гигантским объемом домашних заданий, акцентом на запоминание формальных сведений, а не на самостоятельную работу с сетями и индивидуальными проектами.
К примеру, формально по нацпроекту за 2019 год регионы, закупив на федеральные деньги нужное число компьютеров, могли отчитаться о том, что модель цифровой образовательной среды внедрена. Режим самоизоляции лишил систему образования даже этого плюса – компьютеры остались в школах, а учителя – без цифровых сред, компетенций и ноутбуков.
Предлагается использовать Российскую электронную школу, которая в первые дни массового обращения оказалась перегруженной и внезапно недоступной. Отметим, что Российская электронная школа была создана в рамках Ведомственной целевой программы «РЭШ» на 2016–2018 годы, и на ее создание было потрачено 1,7 млрд руб., как следует из паспорта целевой программы. Частные платформы – Яндекс.Учебник, Учи.ру, LECTA и другие – предоставили свои сервисы с бесплатным доступом. В апреле Сбербанк открыл свою «Новую школу», а Минпросвещения – платформу «Онлайн-образование» с оцифрованными учебниками и заданиями ведущих издательств учебной литературы. Вот, собственно, и все цифровые платформы для российского дистанта. По сути, проработанных и эффективных технологий построения индивидуальной образовательной программы онлайн и цифровых инструментов оценки результатов, учащихся до сих пор нет.
Стратегические ошибки руководства образованием стали причиной не только сверхперегрузки учителей сегодня, но и нарастающей истерии и гнева родителей в ситуации удаленного обучения.
Но, как всегда, этот гнев падает не на истинных виновников трагедии, они не видны, а на тех, кто в поле зрения – учителей и директоров школ.
К нам в движение «Школа – наше дело» обращаются тысячи родителей и учителей, они тоже требуют быстрых и конкретных мер со стороны правительства, министерства, местных руководителей.
Что нужно сделать?
Первое. Мы считаем, первое и главное – поддержать учителей, фронтовиков пандемии. Прежде всего – деньгами. Признать, что нагрузка резко возросла, трудовые функции изменились в сторону увеличения объема работа. Это означает, что необходимо немедленно довести базовый оклад всех учителей до 75 тысяч рублей. Для этого нужно около 1 трл. рублей. Эти деньги есть – и этот шаг не единовременный, это начало процесса возвращения долгов нашему учительству. А триллион в год – это чуть больше, чем затраты на нацпроект «Образование». Пока что – бессмысленный и показавший свою бесполезность в период пандемии.
Второе. Никто не понимает, как будет происходить переход выпускников в вузы. Родители и выпускники не просто напряжены, они бьются в истерике. Неопределённость усиливается из-за разнобоя между министерствами – школу разрывает несогласованность Минобранауки, Минпросвещения и Рособрандзора. Пандемия высветила со всей очевидностью – нельзя ставить школу под удар межведомственной разобщенности. Поэтому наше второе предложение – ликвидировать Минпросвещения, вернуть общее Минобрнауки и подчинить ему Рособрнадзор.
Спасти рядового учителя, показать, что нация благодарна учителям за подвиг, который они совершают ежедневно.
Обсуждение